– Наверное, раньше тут было хорошо, – Аня с грустью провела рукой по чуть влажной поверхности валуна. Прислушалась к шумевшему за ним и отсюда не видимому прибою.

– Ну да, лет пятьдесят назад, – кивнул Дима.

– Думаешь, тут есть проход к воде? – спросила Аня и, не дождавшись ответа, пошла вдоль валунов.

Брат пошёл рядом с ней, а Максим отстал от них на несколько шагов. Его вчерашнее возбуждение окончательно ослабло, когда перед завтраком в гостиницу заглянул Артуро – сказал, что вновь положил тётю Исабель в больницу, и передал Максиму запасной ключ от квартиры своего дяди.

– Заходите, если будет желание. Осматривайте кабинет, мои карты. Может, что-нибудь и обнаружите. Свежий взгляд всегда полезен.

Максиму такое совпадение не понравилось. Он повсюду искал подвох. Наверное, предпочёл бы воспользоваться Димиными отмычками. Боялся ошибиться, угодить в ловушку. Аня его чувств не разделяла. Как и Дима, считала такие подозрения паранойей, но вслух своих мыслей не высказывала. Знала, что Максиму сейчас не до неё.

– Смотри! – Дима указал вперёд по береговой полосе, зажатой между валунами и окраиной Буэнос-Айреса.

Там, в посветлевшем тумане, показалась высокая, метров пять, не меньше, статуя женщины. Серая, будто сама слепленная из тумана, она сидела на каменной гряде лицом к городу и казалась носовой фигурой некогда праздничного, но давно затонувшего галеона. Сейчас весь район представлялся Ане погибшим кораблём, а местные жители, изредка выглядывавшие из окон полуразрушенных домов, – утопленниками, навсегда привязанными к своим каютам. Под рыхлым небом в самом деле могло показаться, что Аня с Максимом и Димой идут по океаническому дну. Ане сделалось страшно. Когда Максим, очнувшись от размышлений, предложил вернуться к заброшенной ярмарке, а оттуда наконец пойти к квартире Дельгадо, Аня не возражала. Прогулка по берегу выдалась не такой увлекательной, какой представлялась ещё несколько часов назад.

Прохода к воде – разлома или щели между базальтовыми валунами – они не обнаружили, но, едва добравшись до павильона с Капитаном Америкой, Максим сам предложил Ане взобраться на гряду и хотя бы мельком взглянуть на шумевшие за ними волны. Помог ей одолеть трёхметровый отвесный подъём; они увидели, что и по ту сторону гряды нет ни песка, ни какого-либо пляжа. Такие же серые камни, щели между которыми заселили полчища карминовых крабов. Гряда пологими ступенями уходила в грязную пену прибоя, а дальше стелилась необозримая рябь океана. Аня не выпускала руку Максима из своей. Они так и стояли, обдаваемые солёными брызгами, чувствуя, как холод студит их загоревшие лица. Молча всматривались вдаль и предвкушали покой, который должен вернуться к ним, когда история с дневником Затрапезного и Городом Солнца закончится.

Дима тем временем стоял внизу. Гонял тростью крабов. С унынием поглядывал на Аню и сейчас казался ей таким уязвимым и грустным, каким он был разве что в больнице после перелома ноги. Одолевая ветер, Аня крикнула, что поможет брату вскарабкаться к ним, наверх. Дима только махнул тростью и, не опираясь на неё, захромал в сторону бывшей ярмарки.

– Нужно спускаться, – позвал Максим.

Аня, помедлив, согласилась. Оставив океан позади, ещё долго прислушивалась к его затихавшему рокоту.

– Ну как там? – нехотя спросил Дима.

– Просторно…

Они свернули на улицу Антонио Матея. Остаток пути одолели молча и минут через десять вошли в квартиру Гаспара Дельгадо.

– Что мы ищем? – с сомнением спросил Дима. – Кормящую мать или телегу с картошкой?

– Ищем любую зацепку, – без улыбки ответил Максим и, закрыв за собой дверь, направился в спальню, а оттуда – в смежную комнату, такую пустую и тихую без увезённой в больницу Исабель.

Аня и Дима последовали за Максимом. Не представляли, с чего начать. В итоге без толку рассматривали карты Артуро, выдвигали ящики письменного стола. Перетащив пустовавшее кресло, заглянули под ковёр. Наугад простучали полистироловые плитки потолка. Никакого тайника там, разумеется, не обнаружили. Как сказал Дима, это было бы слишком просто для Сергея Владимировича.

Максим попросил Аню вслух переводить приколотые к пробковой доске записи, а сам опять заглянул в сейф в надежде отыскать скрытое отделение или не замеченные при первом осмотре символы. Всё было напрасно. Ни единой зацепки. Под конец Максим даже прощупал висевшие на окнах шторы.

– «Золото – это совершенство. Тот, кто владеет им, может совершить всё, что пожелает, и способен вводить человеческие души в рай», – прочитала Аня одну из выписанных и приколотых к стене цитат.

– Типичные слова для испанца, – усмехнулся Дима. – Мне теперь вообще кажется, что Артуро скорее ищет сам Город Солнца, чем своего дядю. Ну, или совмещает приятное с полезным. И дядю найти, и какое-нибудь сокровище – из тех, что припрятали Затрапезный и дель Кампо. Чем плохо?

– Может быть, – согласился Максим.

– Интересно, – промолвила Аня, когда они вернулись в спальню и продолжили поиски там, – а вот если находят сокровище… Оно большое? Ну, настоящее сокровище. Золото, серебро.

– Большое, – кивнул Дима, заглядывая в ящики комода. – Ломоносов как-то за свою оду о восшествии на престол Елизаветы Петровны получил две тысячи рублей серебром.

– Это много?

– Достаточно. Простой рабочий тогда получал столько за восемьдесят лет.

– Да уж…

– Так вот Михаилу Васильевичу пришлось нанимать грузчика, чтобы унести свой гонорар. Потому что ему разом выдали пятьдесят два килограмма серебряных монет.

– Неплохо…

– А могли выдать и медью. Тогда не обошлось бы без целой телеги, потому что медью две тысячи – это килограммов восемьсот. Так что да, если вдруг найдёшь сокровище, готовься заказывать грузовик. Спрятать его за пазуху и бежать через джунгли от диких индейцев не получится.

Осмотр спальни ничего не дал. Напоследок Максим перевернул старый, слежавшийся матрас с тёмно-жёлтыми пятнами и старательно его прощупал. Затем повёл всех обратно, в коридор.

В следующий час они осмотрели и сам коридор, и кухню, и туалет – там Максим, обыскивая бачок, умудрился сорвать поплавковый клапан, – и гостиную с её диваном без подушек, и крохотную прихожую. Аня везде открывала окна – впускала свежий воздух и приглушённый туманом солнечный свет. Участия в поисках не принимала, только следила, как Максим и Дима сосредоточенно отодвигают и осматривают всё, что можно было отодвинуть и осмотреть. В итоге взялась наводить после них порядок: расставляла по местам посуду из шкафов, задвигала стулья и поправляла ковровые дорожки.

Наконец все собрались в кабинете. Если в квартире Дельгадо и была своя тайна, её предстояло раскрыть именно здесь.

– Мы явно что-то упустили, – сказал Максим, вставая возле книжного шкафа.

– Я думал, что начну свою книгу с торта, – выдавил Дима, тщетно пытаясь стянуть с одного из стоявших тут радиаторов металлический кожух.